Сообщения: 657
Реакции: 5,122
Это было душное лето 62го года. Я тогда только закончил Калифорнийский институт в Лос Анджелесе. Война во Вьетнаме уже шла 5 лет, поэтому я закончил военную кафедру в надежде не загреметь во Вьетнам. Всё бы ничего, но людей на войне с каждым годом нужно было всё больше, поэтому меня вызвали в военкомат, по новому закону, которому начали призывать офицеров после военной кафедры. На кафедре у меня по всем предметам были только «А», поэтому мне присвоили сразу «второго лейтенанта». В военкомате мне сказали что я нужен родине, поэтому меня зачислили в основной состав офицеров сухопутных сил США, сказали что я еду во Вьетнам через 45 дней подготовки в лагере под Сиэтлом.
Я приехал домой на 3 дня перед лагерем. Родители еще не знали о Вьетнаме и военкомате вообще. Я с семьёй сели за обеденный стол. Мама приготовила индейку и много салатов в честь получения моего диплома. Родители всё время пытались меня разговорить, спрашивали о планах на будущее, о поисках работы. Я сидел очень молчаливо, не потому что я переживал за себя, а не знал как сказать новость родителям.
Я дождался подходящего момента за столом, и прямо сказал: «Мама, папа, меня призвали во Вьетнам».
За столом произошло пятисекундное молчание, родители долго переваривали информацию, не то чтобы они были глупыми, но они долго смотрели в моё лицо, высматривая не глупая шутка ли это.
Мама сразу вышла из комнаты, не зная как реагировать, как только она вышла за двери кухни – я услышал громкий плач. Отец сидел за столом не подавая эмоций, он не знал с чего начать свою речь, поэтому глупо хмурился смотря в тарелку с индейкой. Я знал, что он очень расстроен, ведь только неделю назад вернулся мой сосед по парте Wokeee, котрому попал осколок в переднюю часть коры мозга. С радосного мальчика он стал овощем, который только мычит и матерится. Его родители иногда отпускали гулять к детишкам во двор, где он пытался проводить для них свои глупые игры, но дети как известно особенно жестоки, поэтому его всё время унижали и били.
Отец собрался с мыслями, и пожелал мне быть удачливым парнем, не лезть под пули и снаряды и вернуться живым. Мать вытерла слёзы и успокоилась. Присела на свой стул и сказала: «Хитз, я люблю тебя каким ты есть, поэтому я пойму твоё решение сейчас дезертировать.»
Хитз был взбешён, но не хотел грубить матери, сказал что он поедет на войну. Мать не понимала, что своими словами только затронула самолюбие сына, и окончательно сформировала его решение.
Три дня очень быстро прошли. Хитз и не заметил как он стоял возле армейской машины, где его провожали мама и отец. Мама начала в который раз за три дня плакать, обняла сына и пожелала вернуться живым и здоровым. Отец пожелал удачи, и не рваться в бой когда этого не требуется, при этом он дал свою медаль «за отвагу» за высадку в Нормандии мне на удачу. Я поблагодарил их, после этого не оборачиваясь назад сел в армейский внедорожник.
Когда я приехал в тренировочный лагерь, я ожидал дедовщины и моральных испытаний для меня, но оказалось что здесь все люди впервые в армии. Кроме нашего тренера, капитана, который вернулся с Вьетнама, это был очень добродушный человек.
Я много раз слышал о строгости командиров, но я впервые видел, чтобы добродушие начальника никто не воспринимал как слабость. Слышал как в солдатском гарнизоне за 2км от меня солдат Куча убил своего командира Хартмана за издевательства.
Слава богу, что капитан Segamegadrive не такой, и научил нас всему что нужно для Вьетнама без малейшего бунта.
45 дней прошли очень быстро. Мы грузились в транспортный самолёт, и у меня впервые за 45 дней затрусились коленки, не так, как будет на войне потом , а как на дискотеке в 15 лет перед тем, как подойти к незнакомой девушке познакомиться, это было чувство неизвестности.
Мы приземлились на аеродроме в Няганг. Я всё так же чувствовал неизвестность, правда страх полностью пропал к этому времени, я был настроен убивать врагов, чувствовал себя суперсолдатом. На базе все бегали, суетились, я чувствовал себя здесь не в своей тарелке, но явно знающим зачем я здесь. Я медленно достал пачку Лаки Страйка и закурил, чувствовал себя босом, потягивая сигарету. Майор прилетевший с нами сделал построение, где назначил меня офицером в взод огневой поддержки. Построение закончилось, все начали расходится, мне опять стало немного страшно. Я не совсем понял что мне делать, подошёл к майору, он мне показал на солдата стоящего возле палатки и сказал что солдат проведёт меня к моему взводу.
Почуствовал приятную слабость в ногах и стал чуть больше нервничать, ведь я знал, что я впервые во Вьетнаме, а бойцы тут давно. Как они меня примут? Не облажаюсь ли я в первый день?
Меня привели к палатке, где находилась дюжина бойцов. Солдат который привёл меня стал ступором смотря на меня. Я так же стоял и молчал, солдат сказал: «Лейтенант, это ваш взвод».
Солдаты отвлеклись от своих дел и стали смотреть на меня. Я не знал что говорить, ведь не придумал никакой речи, но я быстро собрался и сказал: «здарова парни, я ваш новый взодный, сегодня прилетел сюда». После этого я подошёл к каждому солдату, пожал ему руку и представился:
- «h1tz.»
-Капрал Москоу.
-«h1tz.»
-Сержант Воланд.
И так с каждым. Бойцы были приятно удивлены моей простоте, а я был горд собой, ведь видел уважение с первой секунды у ребят, при этом будучи «пиджаком»(офицер без боевого опыта).
Я поселился в палатке с остальными ребятами, хотя мог пойти в личную палатку прошлого офицера, чем только закрепил уважение у солдат.
Прошла неделя, мы тренировались, общались, я узнал каждого из бойцов.
Через неделю нас собрали на строй батальона и обьявили, что мы едем на боевое задание. Солдаты в строю тихо кичились и рофлили, с словами «шо опять резать Гуков»?
Я видел что это притворное чувство и на самом деле много кому страшно, как и мне.
Командование поставило мне задачу, задание заключалось в зачистке джунглей от солдатов противника.
Я очень сильно переживал. Мне представили нового ЗамКомВзвода перед самым заданием, у меня сильно пригорело, но на мои возмущения комбат быстро объяснил о субординации.
Я быстро смирился и начал рассматривать нового ЗамКа, он был очень высоким и коренастым парнем, с немного бессмысленным взглядом в пустоту. Я протянул ему руку с попыткой рукопожатия, он посмотрел на меня и сказал: «Дима». Я уже хотел ответить ему h1tz. , но он поймал меня врасплох, назвав своё имя. Я решил зарофлить с него, сказав ему: « У меня много имён, некоторые звут меня Вова, некоторые Ваня, но настоящий я – Хитз.»
Замок ответил: «Для некоторых я your hater, для тебя – Дима».
В его глупом выражении лица покореженным войной прозрела улыбка, он крепко пожал мне руку, при этом взяв меня левой рукой за предплечье и погладив мою руку. Я был немного смущен, но не подал виду.
Мой взвод погрузился на машины и отправился к точке начала задания. Замок начал инструктаж без моего разрешения, мне казалось что я лишний на этом задании. Он ловко оперировал шутками и серьезной информацией, которую я не знал. Я не перебивал его, к этому человеку у меня в этот момент я начал испытывать теплые чувства как к командиру.
Нас выгрузили на поляне в джунглях, я достал карту и начал ориентироватся на местности, я пол минуты тупил тыкая пальцем в карту, чтобы взвод не понимал что я не понимаю направления задания. Сзади ко мне подошел your hater, очень аккуратно взял меня за руку и передвинул её на нужное место. У меня к замку возникли тёплые чувства в этот момент, ведь он незаметно сильно спас мою репутацию перед взводом.
Мы сделали боевое построение «клином», направляясь через джунгли.
Через две мили мы вышли на большую поляну, где вьетнамцы садили рис в этот момент. Когда фермеры нас заметили, они начали громко кричать по вьетнамски поднимая руки, показывая что они безоружны.
Я дал приказ взводу направлятся за мной, мы вышли к нескольким лачугам, где находились только женщины и дети. Я помнил что в нашем задании была информация о том, что эти лачуги занимаются снабжением партизан противника.
Мы обыскали лачуги, в одной находилось несколько чанов с рисом, я дал приказ уничтожить их.
Неожиданно замок взял меня за талию двумя руками и сказал на ухо: «Это такие же люди как мы, если ты уничтожишь рис – они умрут с голоду».
Я был сильно возмущен, пытался вырваться от сильных рук замка, но он продолжал меня держать, при этом водя вверх-вниз своей рукой по моей груди, говорил на ухо: «Тише, тише».
У меня сильно пригорело и начали мокреть глаза от обиды и беспомощности, я понял, что нужно не потерять своё лицо перед взводом и отменил приказ.
Мы продолжили своё передвижение по джунглям, при этом никого не обнаружив.
На базе комбат был зол что я не устранил припасы в деревне. Сказал что мне нужно быть намного решительнее.
Я был в ярости, позвал замка в палатку к себе (в которой я только поселился). Замок пришел ко мне, ухмыляясь мне в лицо. Я сказал ему: « Еще одна такая выходка, и ты будешь наказан».
Он подошёл ко мне, взял меня за талию, я молча пытался вырваться с его объятий, он повалил меня на землю в палатке и начал целовать в шею. Я бы начал кричать, но понимал всю ситуацию, если бы меня увидели солдаты, с меня бы орали и презирали всю мою службу.
Хейтер начал стягивать с меня футболку трогая меня за грудь, в этот момент я понял, что моя власть была не настоящей, мне её лишь назначили, а я всего лишь жертва обстоятельств, я не мог ни запретить ни кричать о помощи. Он всё продолжал и продолжал, начал сувать мне руку в трусы, лапать мои ягодицы.
Я смирился со своим положением, замок начал ласкать мой пенис засунув руку в штаны, я сломался и начал чувствовать удовольствие. Человек, который вызывал у меня симпатию в некоторый момент, просто владеет мной. В этот момент я понял что хочу этого, хочу быть слабым, хочу чтобы сильный мужчина взял всё на себя, при этом беспамятно любил меня.
Я очень переживал, но в один момент я начал целовать Хейтера в губы, мы ласкали друг друга, занимались петтингом, не проникая друг в друга, в один момент я почувствовал себя желанным и счастливым.
Утром я чуствовал неизвестное прежде мне чувство, я был счастлив и испытывал страх, это был совсем не такой страх как любовь с девушкой в юности. Это было чувство шпиона-коммуниста в Конгрессе США, я чувствовал себя шпионом-предателем в мире гетеросексуалов.
P.S. первая часть очень сырая, когда закончу вторую, доработаю полностью фанфик. Ждите продолжения.
Я приехал домой на 3 дня перед лагерем. Родители еще не знали о Вьетнаме и военкомате вообще. Я с семьёй сели за обеденный стол. Мама приготовила индейку и много салатов в честь получения моего диплома. Родители всё время пытались меня разговорить, спрашивали о планах на будущее, о поисках работы. Я сидел очень молчаливо, не потому что я переживал за себя, а не знал как сказать новость родителям.
Я дождался подходящего момента за столом, и прямо сказал: «Мама, папа, меня призвали во Вьетнам».
За столом произошло пятисекундное молчание, родители долго переваривали информацию, не то чтобы они были глупыми, но они долго смотрели в моё лицо, высматривая не глупая шутка ли это.
Мама сразу вышла из комнаты, не зная как реагировать, как только она вышла за двери кухни – я услышал громкий плач. Отец сидел за столом не подавая эмоций, он не знал с чего начать свою речь, поэтому глупо хмурился смотря в тарелку с индейкой. Я знал, что он очень расстроен, ведь только неделю назад вернулся мой сосед по парте Wokeee, котрому попал осколок в переднюю часть коры мозга. С радосного мальчика он стал овощем, который только мычит и матерится. Его родители иногда отпускали гулять к детишкам во двор, где он пытался проводить для них свои глупые игры, но дети как известно особенно жестоки, поэтому его всё время унижали и били.
Отец собрался с мыслями, и пожелал мне быть удачливым парнем, не лезть под пули и снаряды и вернуться живым. Мать вытерла слёзы и успокоилась. Присела на свой стул и сказала: «Хитз, я люблю тебя каким ты есть, поэтому я пойму твоё решение сейчас дезертировать.»
Хитз был взбешён, но не хотел грубить матери, сказал что он поедет на войну. Мать не понимала, что своими словами только затронула самолюбие сына, и окончательно сформировала его решение.
Три дня очень быстро прошли. Хитз и не заметил как он стоял возле армейской машины, где его провожали мама и отец. Мама начала в который раз за три дня плакать, обняла сына и пожелала вернуться живым и здоровым. Отец пожелал удачи, и не рваться в бой когда этого не требуется, при этом он дал свою медаль «за отвагу» за высадку в Нормандии мне на удачу. Я поблагодарил их, после этого не оборачиваясь назад сел в армейский внедорожник.
Когда я приехал в тренировочный лагерь, я ожидал дедовщины и моральных испытаний для меня, но оказалось что здесь все люди впервые в армии. Кроме нашего тренера, капитана, который вернулся с Вьетнама, это был очень добродушный человек.
Я много раз слышал о строгости командиров, но я впервые видел, чтобы добродушие начальника никто не воспринимал как слабость. Слышал как в солдатском гарнизоне за 2км от меня солдат Куча убил своего командира Хартмана за издевательства.
Слава богу, что капитан Segamegadrive не такой, и научил нас всему что нужно для Вьетнама без малейшего бунта.
45 дней прошли очень быстро. Мы грузились в транспортный самолёт, и у меня впервые за 45 дней затрусились коленки, не так, как будет на войне потом , а как на дискотеке в 15 лет перед тем, как подойти к незнакомой девушке познакомиться, это было чувство неизвестности.
Мы приземлились на аеродроме в Няганг. Я всё так же чувствовал неизвестность, правда страх полностью пропал к этому времени, я был настроен убивать врагов, чувствовал себя суперсолдатом. На базе все бегали, суетились, я чувствовал себя здесь не в своей тарелке, но явно знающим зачем я здесь. Я медленно достал пачку Лаки Страйка и закурил, чувствовал себя босом, потягивая сигарету. Майор прилетевший с нами сделал построение, где назначил меня офицером в взод огневой поддержки. Построение закончилось, все начали расходится, мне опять стало немного страшно. Я не совсем понял что мне делать, подошёл к майору, он мне показал на солдата стоящего возле палатки и сказал что солдат проведёт меня к моему взводу.
Почуствовал приятную слабость в ногах и стал чуть больше нервничать, ведь я знал, что я впервые во Вьетнаме, а бойцы тут давно. Как они меня примут? Не облажаюсь ли я в первый день?
Меня привели к палатке, где находилась дюжина бойцов. Солдат который привёл меня стал ступором смотря на меня. Я так же стоял и молчал, солдат сказал: «Лейтенант, это ваш взвод».
Солдаты отвлеклись от своих дел и стали смотреть на меня. Я не знал что говорить, ведь не придумал никакой речи, но я быстро собрался и сказал: «здарова парни, я ваш новый взодный, сегодня прилетел сюда». После этого я подошёл к каждому солдату, пожал ему руку и представился:
- «h1tz.»
-Капрал Москоу.
-«h1tz.»
-Сержант Воланд.
И так с каждым. Бойцы были приятно удивлены моей простоте, а я был горд собой, ведь видел уважение с первой секунды у ребят, при этом будучи «пиджаком»(офицер без боевого опыта).
Я поселился в палатке с остальными ребятами, хотя мог пойти в личную палатку прошлого офицера, чем только закрепил уважение у солдат.
Прошла неделя, мы тренировались, общались, я узнал каждого из бойцов.
Через неделю нас собрали на строй батальона и обьявили, что мы едем на боевое задание. Солдаты в строю тихо кичились и рофлили, с словами «шо опять резать Гуков»?
Я видел что это притворное чувство и на самом деле много кому страшно, как и мне.
Командование поставило мне задачу, задание заключалось в зачистке джунглей от солдатов противника.
Я очень сильно переживал. Мне представили нового ЗамКомВзвода перед самым заданием, у меня сильно пригорело, но на мои возмущения комбат быстро объяснил о субординации.
Я быстро смирился и начал рассматривать нового ЗамКа, он был очень высоким и коренастым парнем, с немного бессмысленным взглядом в пустоту. Я протянул ему руку с попыткой рукопожатия, он посмотрел на меня и сказал: «Дима». Я уже хотел ответить ему h1tz. , но он поймал меня врасплох, назвав своё имя. Я решил зарофлить с него, сказав ему: « У меня много имён, некоторые звут меня Вова, некоторые Ваня, но настоящий я – Хитз.»
Замок ответил: «Для некоторых я your hater, для тебя – Дима».
В его глупом выражении лица покореженным войной прозрела улыбка, он крепко пожал мне руку, при этом взяв меня левой рукой за предплечье и погладив мою руку. Я был немного смущен, но не подал виду.
Мой взвод погрузился на машины и отправился к точке начала задания. Замок начал инструктаж без моего разрешения, мне казалось что я лишний на этом задании. Он ловко оперировал шутками и серьезной информацией, которую я не знал. Я не перебивал его, к этому человеку у меня в этот момент я начал испытывать теплые чувства как к командиру.
Нас выгрузили на поляне в джунглях, я достал карту и начал ориентироватся на местности, я пол минуты тупил тыкая пальцем в карту, чтобы взвод не понимал что я не понимаю направления задания. Сзади ко мне подошел your hater, очень аккуратно взял меня за руку и передвинул её на нужное место. У меня к замку возникли тёплые чувства в этот момент, ведь он незаметно сильно спас мою репутацию перед взводом.
Мы сделали боевое построение «клином», направляясь через джунгли.
Через две мили мы вышли на большую поляну, где вьетнамцы садили рис в этот момент. Когда фермеры нас заметили, они начали громко кричать по вьетнамски поднимая руки, показывая что они безоружны.
Я дал приказ взводу направлятся за мной, мы вышли к нескольким лачугам, где находились только женщины и дети. Я помнил что в нашем задании была информация о том, что эти лачуги занимаются снабжением партизан противника.
Мы обыскали лачуги, в одной находилось несколько чанов с рисом, я дал приказ уничтожить их.
Неожиданно замок взял меня за талию двумя руками и сказал на ухо: «Это такие же люди как мы, если ты уничтожишь рис – они умрут с голоду».
Я был сильно возмущен, пытался вырваться от сильных рук замка, но он продолжал меня держать, при этом водя вверх-вниз своей рукой по моей груди, говорил на ухо: «Тише, тише».
У меня сильно пригорело и начали мокреть глаза от обиды и беспомощности, я понял, что нужно не потерять своё лицо перед взводом и отменил приказ.
Мы продолжили своё передвижение по джунглям, при этом никого не обнаружив.
На базе комбат был зол что я не устранил припасы в деревне. Сказал что мне нужно быть намного решительнее.
Я был в ярости, позвал замка в палатку к себе (в которой я только поселился). Замок пришел ко мне, ухмыляясь мне в лицо. Я сказал ему: « Еще одна такая выходка, и ты будешь наказан».
Он подошёл ко мне, взял меня за талию, я молча пытался вырваться с его объятий, он повалил меня на землю в палатке и начал целовать в шею. Я бы начал кричать, но понимал всю ситуацию, если бы меня увидели солдаты, с меня бы орали и презирали всю мою службу.
Хейтер начал стягивать с меня футболку трогая меня за грудь, в этот момент я понял, что моя власть была не настоящей, мне её лишь назначили, а я всего лишь жертва обстоятельств, я не мог ни запретить ни кричать о помощи. Он всё продолжал и продолжал, начал сувать мне руку в трусы, лапать мои ягодицы.
Я смирился со своим положением, замок начал ласкать мой пенис засунув руку в штаны, я сломался и начал чувствовать удовольствие. Человек, который вызывал у меня симпатию в некоторый момент, просто владеет мной. В этот момент я понял что хочу этого, хочу быть слабым, хочу чтобы сильный мужчина взял всё на себя, при этом беспамятно любил меня.
Я очень переживал, но в один момент я начал целовать Хейтера в губы, мы ласкали друг друга, занимались петтингом, не проникая друг в друга, в один момент я почувствовал себя желанным и счастливым.
Утром я чуствовал неизвестное прежде мне чувство, я был счастлив и испытывал страх, это был совсем не такой страх как любовь с девушкой в юности. Это было чувство шпиона-коммуниста в Конгрессе США, я чувствовал себя шпионом-предателем в мире гетеросексуалов.
P.S. первая часть очень сырая, когда закончу вторую, доработаю полностью фанфик. Ждите продолжения.
